22 июня 1941. Каша против страха и штыковой бой под осветительными бомбами: как встретили войну под Могилевом — воспоминания красноармейца

 

Отравители колодцев и сеятели паники

Дмитрий Крылов и многие его сверстники до войны мечтали об авиации. Но в летное училище Крылов не попал — не прошел медкомиссию по зрению, и направился на курсы радистов. По этой специальности и был призван в армию в октябре 1940 года. Новобранец попал в «учебку» связи 172-й стрелковой дивизии. Учился работать на дивизионной радиостанции, причем он вместе со своей командой сумел вдвое перекрыть нормативы по ее развертыванию. Посмотреть на ловких молодых бойцов пришел сам начальник батальона связи. На беду во время показательной тренировки сломалась мачта антенны. Крылов получил в наказание 5 нарядов. Но отбывать их не пришлось — утром 22 июня сообщили о вероломном нападении гитлеровской Германии.

Фото: masheka.by

172-я дивизия была погружена в эшелоны и выдвинута на запад. Уже в дороге состав бомбили, погибло три человека. А при выгрузке под Могилевом бомба угодила между машинами, на которые была погружена дивизионная радиостанция, и повредила ее. Вскоре батальон Крылова расположился в живописном сосновом бору в Луполово. К ним прибился и вышедший из окружения в Литве боец, бывший артист ленинградского театра. Он оказался знатоком массы анекдотов и историй-бывальщин, которыми и развлекал бойцов под шум отдаленной канонады.

В один из таких моментов между деревьями мелькнула на бегу фигура в красноармейской форме с истошным криком: «Газы!» Начался переполох, из штаба выскочил дежурный с пистолетом в руке, готовый пристрелить паникера. Но неизвестный исчез также внезапно, как и появился. Тем не менее, многим уже стало казаться, что к аромату сосновой хвои примешиваются и иные запахи. Красноармеец Сергей Вишняков потихоньку от всех даже надел противогаз и забился в уголок окопа.

Такие ложные тревоги были частыми — не исключено, что речь шла об эпизодах психологической войны, с помощью которой диверсанты вермахта пытались морально измотать наши войска. В Луполово телефонисты батальона задержали подозрительную женщину, вертевшуюся возле колодца. При обыске у нее нашли ампулы с неким веществом. Однажды мимо связистов по просеке промчалась открытая легковушка с двумя командирами со «шпалами» в петлицах — а уже через 200 метров их задержали как немецких агентов. Также фашистские диверсанты любили переодеваться в форму сотрудников НКВД и милиции, очевидно, надеясь, что особый статус этих структур будет для них надежным прикрытием.

 

Именины под пулями

9 июля у Дмитрия Крылова был день рождения — ему исполнялось 19 лет. По сути, он был совсем еще мальчишка, на долю которого выпали тяжкие испытания. По случаю праздника повар Степа наполнил Дмитрию котелок клюквенным киселем до краев. Но когда именинник нес кисель по просеке, немецкая пуля выбила посуду со вкусным напитком из рук. Такой вот подарочек от нацистов прилетел.

Крылову пришлось возвращаться на кухню и выпрашивать у повара новую порцию. При этом кисель был наиболее любимым блюдом и для него, и для многих бойцов. Но не потому, что есть было нечего. Кормили красноармейцев хорошо — на первое суп с макаронами и мясом, такой густой, что напоминал кашу. На второе — гречневая каша, тоже пополам с мясом. На третье — тот самый клюквенный кисель из концентрата, ящики которого штабелями стояли у полевых кухонь. Но из-за частых бомбежек, тревожного настроения, трупного запаха и июльской жары аппетита у многих бойцов не было совсем. Поэтому особой популярностью и пользовался кисель, а остальное повар Степа с ругательствами вываливал из кухонь в яму и закапывал.

Однажды произошел следующий случай. Крылов был на кухне, и повар Степа, ну совсем как заботливая мать, предупредил его — если не съест весь котелок супа, то киселя не получит. Тут налетели немецкие самолеты, и в воздухе раздалось зловещее завывание бомб. Повара как ветром сдуло с кухни, он мгновенно оказался в своем индивидуальном окопчике. Молодой же боец растерянно оглядывался по сторонам — и вдруг увидел красноармейца-водовоза, сидящего под сосной и спокойно поглощающего кашу. Крылов сел рядом, достал из-за голенища ложку и также сосредоточенно, наперекор всему и своему страху тоже, стал есть свой суп. Сначала было жутко, но бывалый водовоз подбодрил:

— Оно, парень, не известно, где убьет. Поэтому не обращай внимания и ешь.

Впоследствии Дмитрий Крылов вспоминал, что этот момент стал переломным — так с ложкой в руке он научился спокойно справляться со своим страхом.

 

Печеные яблоки прямо с веток

Ночью 12 июля штаб 172-й дивизии перевели в Могилев, в подвал 11-й средней школы. При этом по городу было небезопасно ходить — в него все чаще просачивались немецкие снайперы, открывавшие огонь по красноармейцам с крыш и чердаков. В свободное от дежурств время связисты ходили на облавы против диверсантов, Крылов лично сбил огнем одну из таких «кукушек» с крыши.

Однажды во время радиодежурства пропала связь с 747-м полком. Это было серьезным упущением, и Крылов сильно переживал, продолжая лихорадочно выбивать азбуку Морзе ключом радиотелеграфиста и пытаясь вызвать пропавший полк. Но пришел начальник связи дивизии капитан Алексеев и махнул рукой:

— 747-й не вызывайте. Прямое попадание снаряда в радиостанцию, да и вообще…

Советские войска несли тяжелые потери и вынуждены были отступать под натиском превосходящих сил вермахта. Сократился и комедантский взвод, охранявший штаб, и число связистов. Дежурить за радиостанцией иногда приходилось несколько смен подряд, а сменившись — идти в караул или облаву. Спали бойцы урывками.

Фото: masheka.by

Немцы захватили здание напротив штаба, и выбить их оттуда было просто некому — это пришлось сделать связистам. А однажды в конце июля штурмовая группа фашистов ворвалась в саму школу и захватила первый этаж — но связисты, немногочисленная охрана и работники штаба смогли все же выбить их оттуда.

Контактные бои шли кругом на улицах города, Могилев действительно превратился в Мадрид времен гражданской войны с франкистами. Пять радистов и двух шоферов переселили в кочегарку, поручив одновременно защищать здание с фасада. Бойцы выкопали окопы перед зданием, где и держали оборону. А рацию поставили в кочегарке и работали лежа на полу, в минуты затишья неподалеку была слышна немецкая речь. Однажды мина едва не влетела в окно, и рацию переставили за котел кочегарки.

Минометный обстрел немцы вели педантично, с 6 утра до 10 часов вечера. Позиции вражеских минометов на левом берегу Днепра были хорошо видны с верхних этажей школы. Однажды сюда поднялся начальник артиллерии дивизии полковник Соловьев, постоял несколько минут, рассматривая стоящие полукольцом минометы и что-то рассчитывая. Затем погрозил кулаком и спустился к стоящей в садике гаубице. Выстрел, другой, третий… Минометные позиции немцев были смешаны с землей.

Но вскоре было принято решение прорываться из окруженного Могилева. Перед этим уничтожали все штабное имущество, один лейтенант остервенело бил телефон о стену: «Чтобы гадам не досталось…»

Фото: masheka.by

Колонна во главе с броневиком командира дивизии генерала Романова под покровом темноты двинулась из города. На Бобруйском шоссе ее обстреляли. Под огнем бойцы покидали машины, потом собирались и двигались снова — до очередной осветительной бомбы в небе и нового обстрела. В время одного из таких огневых налетов пропал водитель машины связистов, и она осталась стоять одна на шоссе.

Со следующей колонной связисты в пешем порядке пошли вперед, но у железнодорожного переезда их направили в стрелковую цепь. Поставили задачу — выбить с насыпи железной дороги немцев, обстреливающих шоссе. Молча побежали вперед, залегая при каждой бомбе-«фонаре».

Крылов выбрал ориентиром куст и бросился к нему — и тут в небе вспыхнул очередной «фонарь», а навстречу ему из куста метнулась длинная тень. Немец! В этот же момент рядом раздался взрыв. Оглушенный и ослепленный боец по инерции все равно прыгнул вперед и с размаха, как учили на занятиях по рукопашному бою — всадил штык в живот фашиста. И тут же оба упали. Когда загорелась очередная осветительная бомба, Крылов увидел, что вражеский солдат лежит и хрипит. Но сам он — плохо видит и слышит.

Контуженный боец вытер штык о траву о побрел назад к шоссе. Отправили искать санитара — но где его взять? Постепенно зрение вернулось, кровь с лица он смыл водой из лужи. Только в руках сидели и кололи, как занозы мелкие осколки.

Вскоре Дмитрий встретил связного из своего батальона на мотоцикле. Решили прорываться на мотоцикле, ну у него было разбито заднее сиденье. В поисках досок, чтобы заменить ими сиденье, зашли в барак у железной дороги. Мрачное зрелище — на соломе в ряд были выложены трупы убитых бойцов. На кровати кто-то лежит неподвижно, укрывшись с головой одеялом, и не отзывается.

Когда вышли на улицу, к ним навстречу пополз человек, в руках — пистолет: «Я — капитан государственной безопасности, воды и санитара!» Кожаная куртка была одета на голое тело, а гимнастеркой обмотана нога. Когда Крылов, пытаясь помочь капитану, стал разматывать присохшую на крови гимнастерку, то увидел — оторванная ступня болтается просто на коже. Раненому принесли молока, которое нашли в бараке, он выпил, но продолжал требовать воды и санитара. И вдруг, ко всеобщей радости, появилась конная бричка с усатым пожилым санитаром-украинцем. Капитана эвакуировали, а связисты решили вернуться к своей радиостанции, все еще остававшейся на шоссе.

Дорога по-прежнему простреливалась, но бойцы смогли пробраться к брошенной машине. Разбили передатчик, взяли пулемет Дегтярева с тремя дисками и четыре гранаты-«лимонки». А еще прихватили с собой полтора килограмма слипшихся конфет-«подушечек», четыре пачки папирос «Норд» и два куска мыла. Отошли к забору сгоревшей Могилевской шелковой фабрики и позавтракали — в том числе яблоками, запекшимися прямо на ветках растущих тут деревьев. Война жгла и уничтожала все — людей, предприятия, деревья…

Папиросы «Норд», которые курили бойцы

Вскоре мимо по шоссе прошла колонна красноармейцев без командиров, пытавшаяся наобум выйти из окружения. Но уже за железнодорожным переездом их встретил плотный вражеский огонь. По одиночке и группами бойцы вернулись назад. Крылов с другим связистом раздал им конфеты и пачку «Норда». Возможно, дым папирос и сладкие подушечки, освежив силы солдат, помогли принять правильное решение. Красноармейцы решили не пробиваться в лоб, а выходить по ложбине вдоль железнодорожного полотна. Этот маневр удалось успешно выполнить — и уйти от немецкого преследования.

Гитлеровское командование рано торжествовало — под Могилевом темп его наступления был замедлен, а уже спустя несколько месяцев оккупанты потерпят первое поражение при попытке взять столицу СССР.

Дмитрий Крылов дожил до Победы, и оставил свои весьма правдивые и непосредственные воспоминания о тех тяжелых первых месяцах войны. Как и все ее участники — с искренней надеждой, что такое больше никогда не повторится.

Дмитрий Крылов